Китай, основание которому было положено нашим предком Сюань-юанем, благодаря усилиям поколений мудрых и выдающихся людей превратился в страну с древней культурой. Территория нашей страны, на которой мы ныне проживаем, обычаи, которым мы следуем, памятники культуры, которыми мы обладаем,— все это создавалось кровью и потом стольких поколений и такой ценой, что, когда мы смотрим на города и деревни, дворцы и жилища, мы думаем о том, какого труда стоило нашим предкам возделать и обжить эту землю; когда мы смотрим на оружие наших предков и их боевые колесницы, мы думаем об их непримиримости к врагу и постоянной готовности защитить свою страну; когда мы знакомимся с законами и законодательством, мы думаем о том, сколько советов и наставлений оставили нам наши предки. Их добрая слава передавалась из поколения в поколение, от отца к сыну, от деда к внуку, и никогда они не позволяли другим народам вмешиваться в свои дела.

Как же случилось, что варварские племена маньчжуров посмели нарушить извечный порядок и направили свои стрелы и своих коней против нас и осквернили нашу священную землю? Ведь маньчжуры — это именно те дикие скотоводческие племена чжурчжэней ¹, которые населяли район Хэйлунцзяна, у них звериный нрав, и они не имели никакого представления о том, как должны складываться отношения между людьми. Если вначале они совершали набеги на наши пограничные земли, угоняли в плен людей и грабили дома, то затем, завидуя нашему богатству и пристрастившись к роскоши, они стремились овладеть нашей страной и начали подумывать о том, как захватить императорский трон. Они понимали, что варвары не могут править цивилизованным народом, дикие племена не могут господствовать над Китаем, [51] немногочисленный народ не в состоянии управлять большим народом. Поэтому, ворвавшись в пределы Китая, они стали беспощадно убивать и уничтожать всех на своем пути, надеясь устрашить народ и этим добиться утверждения своего господства. Ни молодые, ни старые, ни мужчины, ни женщины, никто во всех 18 провинциях не могли чувствовать себя в безопасности, каждому угрожала смерть, а роду истребление. О страшной резне, происшедшей, например, в Янчжоу ², Цзянъине ³ и Цзядине ⁴, можно узнать из дошедших до нас описаний. Маньчжуры к тому же принудили нас сменить нашу удобную одежду, чтобы мы духом своим и обличьем уподобились животным, а передававшиеся из поколения в поколение наши культурные традиции, паши нравы и обычаи были втоптаны в грязь. Именно тогда они сжигали книги, вносили исправления в их текст, устраивали судилища над литераторами, привлекая к ответу ни в чем не повинных людей. Низкие слова и льстивые речи почтительно именовались поучениями мудрецов, а смирение перед врагом и поддержка разбойников истолковывались как норма поведения. Это делалось для того, чтобы такой книжной мудростью принудить людей забыть о своих предках. Таким образом, маньчжуры не только подвергали китайцев насильственному уничтожению, но и отравляли их души и разрушали их обычаи.

О соотечественники! Разве у вас нет сердца? Если вам ничего не говорят предания ваших дедов, то оглянитесь вокруг себя, посмотрите, кто стоит гарнизонами во всех провинциях, в чьих руках важные государственные посты, и тогда вы прозреете. Невозможно описать все коварство и жестокость [маньчжуров] за эти 260 лет, а в последние годы они поступают еще бесчеловечнее. Наши отношения с иностранцами сложились таким образом, что мы терпим от них оскорбления, которые с каждым днем делаются все невыносимее, у каждого из нас есть еще дом и семья, но существовать нам нечем. А маньчжуров не интересует, к чему приведет тот или иной их шаг, они готовы поступить вопреки здравому смыслу, лишь бы во вред нам. Поэтому они и утверждают, что распространение просвещения подрывает законы, а поощрение развития техники может привести к нарушению общественного спокойствия. И они изобретают всяческие уловки, чтобы обмануть нас, думая только о сохранении своего господства над нами. Прикрываясь красивыми фразами о введении конституции, они усиливают центральную власть, разглагольствуя о реформах, считают это неплохим поводом ввести очередные поборы. Сами же они, как и прежде, заняты сооружением новых парков и гробниц, одаривают своих приближенных, награждают преступников, и разве все это не за счет народа? Голодный народ, заброшенные поля, повсюду стоны и мольбы бедняков о помощи. Кто как не маньчжуры лишили народ всего и поставили его на край гибели? К тому же они еще смеют нагло заявлять: "Лучше отдадим [52] дружественным державам, чем ханьцам”. Сегодня они иностранцам дарят земли, завтра — город, сегодня продают рудники, завтра — железные дороги. А если народ вздумает протестовать, они кричат, что это вмешательство в дела управления и за это полагается казнь без всякого суда. [Произвол властей] доходит до того, что средства, собранные самим населением для строительства железных дорог, в один прекрасный день объявляются собственностью казны. Увы! Жизни и имуществу любого из нас каждый день угрожает опасность. До каких пор можно терпеть? Ведь назначение всякого правительства прежде всего в том, чтобы заботиться о народе, а если оно наносит ему лишь вред, то зачем нам такое правительство! Тем более, что это правительство состоит из развратников и преступников, и оно только порочит доброе имя нашей страны.

Мы первыми подняли знамя восстания, но это отвечало всеобщим стремлениям, и возмущение народа было так сильно, что где бы ни появлялся наш белый стяг, враг терпел полное поражение. Уже в первые два дня революция охватила провинции Хунань, Хубэй, Цзянси, Гуандун, нашла отклик в Аньхуе, Ганьсу, Хэнани и Шэньси. На западе провозгласила независимость Сычуань, она стала свободной раньше других провинций, что касается большей части Юго-Востока, то там вот-вот произойдет революция. Поэтому мы обращаемся к вам, отцы и братья 18 провинций Китая. Не щадите сил для полной победы над врагом и возрождения нашей страны, чтобы мы могли смыть наш позор и на вечные времена учредить республику. Тогда Китай сможет занять свое место в ряду могущественных мировых держав и наслаждаться счастьем всеобщего мира. Но цель нашей революции — не только создание суверенного государства ханьцев. Мы искренне готовы оказывать поддержку и помощь тем пародам, у которых общая судьба с нами. Мы выражаем сочувствие и готовность приложить все силы к спасению всех цивилизованных народов, находящихся в бедственном положении.

О соотечественники! Вы не должны упустить момент. Действуйте! Военное правительство хорошо знает, что у нашей священной древней нации есть много героев, сильных и волевых мужей. Так вступайте же в наши ряды! Очистим нашу землю вплоть до Хэйлунцзяна, этого логова маньчжуров, и тем преумножим славу ханьской нации.

12 октября 1911 г.

Комментарии

1. Чжурчжэни — племена тунгусо-маньчжурского происхождения, обитавшие на северных и северо-восточных границах Китая в средние века (примерно X—XVI вв.). Во второй половине XIII в. они завоевали северный Китай и создали там свое государственное образование Цзинь. От чжурчжэней вели начало маньчжуры.

2. Янчжоу — город в провинции Цзянсу. В 1645 г. маньчжурские войска, овладев городом, подвергли его население беспощадной расправе, число погибших превышало 80 тыс. Описание резни в Янчжоу, известное под названием "10 дней Янчжоу”, составленное современником и очевидцев этих событий Ван Сю-чу, пользовалось большой популярностью, особенно в первое десятилетие XX в. В то время оно неоднократно переиздавалось и нелегально распространялось революционерами.

3. Цзянъинь — город в провинции Цзянсу.

4. Цзядин — город в провинции Цзянсу. Во время маньчжурского нашествия жители Цзядина героически защищали свой город, и, когда в город ворвались маньчжуры, они вырезали почти все его население. "Описание резни в Цзядине” Чжу Цзы-су (конец Минской династии) наравне с "10 днями Янчжоу” пользовалось широкой известностью.