Вице-президент Джонсон, господин спикер, господин председатель Верховного суда, президент Эйзенхауэр, вице-президент Никсон, президент Трумэн, преподобные отцы, сограждане!

Сегодня мы являемся свидетелями не победы партии, а торжества свободы, символизирующего конец, равно как и начало, знаменательных новшеств и перемен. Ныне я принес перед вами и всемогущим Богом ту же самую торжественную присягу, которую нам завещали отцы-основатели сто семьдесят пять лет назад.

Мир сейчас стал совсем иным. Человек держит в своих бренных руках силу, способную уничтожить все виды человеческой бедности и все виды человеческой жизни. Однако на всем земном шаре по-прежнему актуальна та революционная вера, за которую сражались наши отцы, - вера в то, что права даруются человеку не щедротами государства, но Божьей дланью.

Сегодня нам нельзя забывать, что мы - наследники той первой революции. Пусть с этого места в это мгновение до друга и до врага долетит весть о том, что факел был передан новому поколению американцев, рожденных в этом столетии, закаленных войной, дисциплинированных трудным и горьким миром, гордящихся своим древним наследием и не желающих видеть или допускать постепенного уничтожения прав человека, которым всегда был предан наш народ и которым мы ныне преданы у себя в отечестве и во всем мире.

Пусть каждая страна, желает ли она нам добра или зла, знает, что мы заплатим любую цену, вынесем любое бремя, пройдем через любое испытание, поддержим любого друга, воспрепятствуем любому врагу, утверждая жизнь и достижение свободы.

Мы торжественно обещаем это, и не только это.

Старым союзникам, с которыми у нас общие культурные и духовные начала, мы обещаем верность истинных друзей. Объединившись, мы сможем свершить почти любое из множества совместных дел. Разъединенные, мы почти ничего не сумеем, ибо не осмелимся принять могучий вызов, оставаясь порознь.

Тем новым государствам, которые мы приветствуем в рядах свободных, мы даем слово, что одна форма господства - колониальная - отброшена не для того, чтобы смениться еще худшей - железной тиранией. Мы не станем ждать от этих государств постоянной поддержки нашей точки зрения. Но мы всегда будем надеяться, что они твердо поддерживают собственную свободу и помнят, как в прошлом глупцы, старавшиеся показать силу, проехавшись верхом на тигре, в конце концов оказывались у него в желудке.

Тем народам, которые по всей Земле, в хижинах и деревнях, борются, разрывая оковы массовой нищеты, мы обещаем всеми силами помогать обеспечивать себя самим, сколько бы времени на это ни понадобилось, и будем делать так не потому, что это могут сделать коммунисты, и не потому, что ищем их благосклонности, а ради справедливости. Если свободное общество не способно помочь множеству бедняков, оно не убережет и немногих богатых.

Братским республикам к югу от наших границ мы даем особое обещание - претворить добрые слова в добрые дела, объединиться в новый союз во имя прогресса, чтобы помочь свободным людям и свободной власти сбросить оковы бедности. Но эта обнадеживающая мирная революция не должна стать добычей враждебных сил. Пусть все наши соседи знают, что мы присоединимся к ним для отпора агрессии и подрывной деятельности в любом месте обеих Америк. И пусть любая другая держава знает, что наше полушарие намерено оставаться хозяином в собственном доме.

Всемирной ассамблее суверенных государств, Организации Объединенных Наций, последней надежде на лучшее в наш век, когда орудия войны значительно совершеннее орудий мира, мы вновь обещаем поддержку, чтобы эта организация не превратил ась в форум для инвектив, чтобы она укрепила свой щит, ограждая молодые и слабые государства, чтобы она расширила сферу действия своих предписаний. Наконец, к тем странам, которые пожелают стать нашим противником, мы обращаемся не с обещанием, а с предложением: обеим сторонам следует заново начать поиски мира, прежде чем темные разрушительные силы, высвобожденные наукой, поглотят человечество в предумышленном или случайном самоуничтожении.

Мы не рискнем искушать их слабостью. Ведь только располагая безусловно достаточным вооружением, мы можем быть безусловно уверены, что оно никогда не будет использовано.

Но две великие и могучие группы стран не могут быть также удовлетворены и нынешним курсом, когда обе стороны чрезмерно обременены расходами на современные вооружения, обе справедливо обеспокоены неуклонным распространением смертоносного атомаи тем не менее обе спешат изменить это страшное неустойчивое равновесие, задерживающее наступление часа последней войны человечества.

Так начнем же заново, притом что обе стороны будут помнить, что вежливость никогда не является признаком слабости, а искренность всегда подлежит проверке. Давайте не будем договариваться из страха. Но давайте не будем страшиться переговоров.

Пусть обе стороны выяснят, какие проблемы нас объединяют, вместо того чтобы твердить о разъединяющих нас проблемах.

Пусть обе стороны впервые сформулируют серьезные и конкретные предложения по инспектированию и контролю над вооружениями, чтобы абсолютную власть, направленную на уничтожение других стран, поставить под абсолютный контроль всех государств.

Пусть обе стороны творят чудеса, а не ужасы науки. Будем вместе исследовать звезды, покорять пустыни, искоренять болезни, измерять океанские глубины, поощрять искусство и торговлю.

Пусть обе стороны объединятся, чтобы донести во все уголки Земли завет Исаии - «развяжи узы ярма, и угнетенных отпусти на свободу».

И если передовой отряд взаимодействия сумеет пробиться сквозь дебри подозрительности, пусть обе стороны объединятся в попытке создания не нового баланса сил, а нового мира, где царит закон, где сильный справедлив, а слабый в безопасности, где сохраняется мир.

Всего этого не завершить за первые сто дней. Не завершить этого ни за первую тысячу дней, ни за жизнь этой администрации, а может быть, даже ни за нашу жизнь на планете. Но давайте начнем.

В конечном счете успех или провал нашего курса будет не столько в моих руках, сколько в ваших, мои сограждане. С момента основания нашей страны от каждого поколения американцев требовалось засвидетельствовать национальную верность. Могилы молодых американцев, откликнувшихся на призыв к службе, раскинулись по всему земному шару.

Ныне труба вновь зовет нас. Она не требует браться за оружие, хотя оружие нам необходимо, не требует идти в бой, хотя мы строимся в боевые порядки, а призывает год за годом нести тяготы долгой мрачной борьбы, «радуясь надежде, терпя горести», борьбы против общих врагов человека: тирании, бедности, болезней и войны.

Сможем ли мы противопоставить этим врагам великий всемирный союз Севера и Юга, Востока и Запада, способный обеспечить всему человечеству более плодотворную жизнь? Примете ли вы участие в этой исторической попытке?

В долгой мировой истории лишь немногим поколениям в час величайшей опасности была дарована роль защитников свободы. Я не уклоняюсь от такой ответственности - я ее приветствую. Я не верю, что кто-то из нас согласился бы поменяться местами с любым другим народом, с любым другим поколением. Энергия, вера, преданность, с которыми мы беремся за эту попытку, озарят нашу страну, всех, кто служит ей; отблеск этого пламени поистине может озарить весь мир.

Поэтому, дорогие американцы, не спрашивайте, что страна может сделать для вас, - спросите, что вы можете сделать для своей страны.

Дорогие сограждане мира, не спрашивайте, что Америка сделает для вас, - спросите, что все мы вместе можем сделать для свободы человека.

Наконец, кем бы вы ни были - гражданами Америки или гражданами мира, - требуйте от нас столь же высоких образцов силы и жертвенности, каких мы требуем от вас. С чистой совестью, нашим единственным несомненным вознаграждением после окончательного суда истории над нашими поступками, пойдем вперед, направляя любимую страну, прося Его благословения и Его помощи, но зная, что здесь, на Земле, дело Божие поистине должно быть нашим делом.